Наталья Стрижова: «Внутренний туризм – это не бизнес, а творчество»
Индивидуальные и групповые программы по Красноярскому краю – круизы по Енисею, туры по сибирской тайге, знакомство с историей и бытом местных народов, путешествия к месту падения Тунгусского метеорита – таков неполный список предложений из арсенала турфирмы «Полония», одного из старейших операторов по приему в Красноярском крае. Директор компании Наталья Стрижова (фото) рассказала RATA-news, почему, работая во внутреннем туризме, не стоит ориентироваться на массовые потоки и ждать больших доходов, и как получать удовольствие от этой работы.
- Каким был прошедший летний сезон для вашей компании?
- В принципе, мы реализовали все, что задумали. Например, состоялся тур в Тунгусский заповедник, который последние два года не принимал туристов из-за пожаров. Но сезон получился очень тяжелым. Много сил и времени отняли бюрократические процедуры, связанные с Российским речным регистром и судовой инспекцией нашего теплохода «Ярославец», на котором мы проводим круизы по Красноярскому морю. Приходилось много спорить, но мы выдержали, в том числе благодаря моему техническому образованию, которое помогло аргументированно отстаивать свою точку зрения.
- Мы знаем, что «Полония» строит еще одно судно для круизов по Енисею. Когда вы планируете начать его эксплуатацию?
- Строительство судна – дорогостоящий проект, и у нас нет столько средств, чтобы быстро его завершить. Мы берем кредиты, расходуем, иногда приостанавливаем работу, не имея никакой иной поддержки. Полтора года назад губернатор давал задание изыскать возможность для оказания нам помощи, но безрезультатно. Однако процесс идет. Планируем использовать судно на прогулках по маршруту Енисейск – Дивногорск. Правда, для этого нужно будет построить причал и еще одну смотровую площадку. Также хотели бы задействовать его на направлении Красноярск – Енисейск и, может быть, на линии Енисейск – Ярцево, чтобы возить туристов к Обь-Енисейскому каналу.
- Что вдохновляет вас на такие проекты?
- Чтобы в наше время быть туроператором по приему в регионе, нужно иметь собственную инфраструктуру. Помимо теплохода у нас есть собственная гостиница в Енисейске. Другие средства размещения в городе не отвечают нашим требованиям. Поэтому в 2003 году мы выкупили заброшенный деревянный дом, а в 2005 году отель уже заработал. В оформлении мы сохранили местный колорит, многое в интерьере я сделала собственными руками. И теперь все наши группы, которые бывают в Енисейске, останавливаются в этой гостинице.
- Ваши коллеги-операторы отмечают, что сегодня молодых людей в турбизнесе больше привлекает продажа зарубежных туров, поэтому во внутреннем туризме задерживаются только энтузиасты. Вы согласны?
- Я вообще не считаю, что мы во внутреннем туризме занимаемся коммерцией. Скорее это творчество. Прежде чем создать тур, знаете, сколько всего нужно перелопатить. Например, тур по Обь-Енисейскому каналу мы готовили два года. Сколько было перечитано, пересмотрено, чтобы ухватить главное, найти изюминку, показать самое интересное. Так же мы работали и с туром по Тунгусскому заповеднику. Вообще в этот процесс вовлекаем очень много людей – экскурсоводов, переводчиков, трансферные компании. Например, чтобы создать круиз по Енисею, делаем от 18 до 22 заявок на услуги по пути следования. Это музеи, гиды – только по Енисейску у нас девять экскурсий! – перевозчики.
- Большинство ваших туров не рассчитано на массовую аудиторию. Чем вы руководствуетесь, формируя предложения?
- Руководствуюсь принципом: заниматься только тем, что нравится. Когда-то, к примеру, мы имели большие объемы на сплавах по Мане. У нас было восемь двухэтажных плотов, и мы лет шесть первенствовали в этой нише. Но на самом пике я закрыла проект, потому что стало неинтересно: шесть лет одно и то же. Стали развивать свой кемпинг на Красноярском море в Сисимском заливе. Сейчас у нас там очень интересный палаточный городок на 140 мест, большая территория, начали строить туристическую деревню. Для нас это массовый туризм, красноярцы очень любят отдыхать на озерах и Красноярском море.
Если говорить о немассовом продукте, то это, в первую очередь, круизы по Енисею. Когда в крае было много теплоходов и их можно было брать в аренду, мы выполняли до 18 заездов в сезон, не считая маршрутов выходного дня. Затем число теплоходов стало уменьшаться, сильно выросла стоимость аренды, и мы решили оставить и эту тему. Сейчас наши круизы по Енисею проходят на рейсовых теплоходах, группы есть, мы каждый год что-то добавляем или перекраиваем в зависимости от расписания. Для пятидневных круизов по Красноярскому морю используем свой маленький теплоход «Ярославец», возим группы по 10-12 человек, три-четыре заезда за лето.
Мы за массовым спросом не гонимся. Программ у нас много, большинство – эксклюзивные для групп из 8-10 человек, подчас даже не рассчитанные на любого потребителя. Повторюсь, что лично для меня туризм – это не бизнес, а творчество. Да и какая прибыль может быть от одной группы в сезон на маршруте по Тунгусскому заповеднику или по Обь-Енисейскому каналу?
Тем не менее, мы не стоим на месте, в крае еще так много интересного. Только подумайте: шесть климатических зон! Целина непаханая, история на каждом шагу, природа уникальная. Недавно мы принимали съемочную группу второго государственного канала французского телевидения, они ездили с нами к месту падения Тунгусского метеорита. По итогам поездки вышли репортажи и программы, которые получили очень много откликов от французских телезрителей. Теперь мы пригласили телевизионщиков в нашу группу, которая в конце февраля 2014 года пойдет на Обь-Енисейский канал. Путешествие по зимнику, по тайге, где есть только лесовозные дороги на болотах – уже само по себе уникальное мероприятие. На левом берегу Енисея в красноярской тайге в свое время селились ссыльные и староверы – бежали, да так и оставались, основав свои села.
Так или иначе, мы стараемся охватить своими турами весь край. Юг – это Ергаки, Шушенское, Минусинск. Север – это Дудинка, Норильск. Пробовали даже возить туристов в арктический заповедник – до Диксона.
- Кто выбирает такие туры? Откуда приезжают люди?
- Много приезжают из европейских стран, из Москвы, Санкт-Петербурга, с Украины и из Казахстана. Едут, особенно на короткие программы, гости из соседних сибирских городов – Новосибирска, Иркутска, Кемерово, Новокузнецка. В последнее время активизировался Екатеринбург. Как правило, мы имеем дело с очень любознательными, образованными, подготовленными людьми, которым интересна Россия. Это и есть большая часть нашей аудитории.
Иностранные туристы вливаются в наши группы очень хорошо. Интересно, что среди них практически не бывает людей, которые совсем не говорят по-русски – перед поездкой в Россию все они стараются хотя бы чуть-чуть позаниматься, берут с собой словари. Конечно, экскурсии они слушают с переводчиком, но с участниками тура стараются говорить по-русски. В этом году на одном из круизов была очень интересная сборная группа – русские, украинцы, казахи, сербы и англичане.
- Как они узнают о ваших турах? Какая у «Полонии» стратегия продвижения?
- В основном, о нас узнают от московских туроператоров, с которыми мы сотрудничаем. Кроме того, у нас много партнеров за рубежом, но оттуда чаще всего едут готовые группы со своим переводчиком, и мы их ведем отдельно. Каждый год печатаем новые каталоги, буклеты. Сами бываем на двух московских выставках и раз в два года ездим в Санкт-Петербург. Бываем на выставках в Новосибирске, Иркутске, Екатеринбурге. Когда наше региональное отраслевое министерство берет стенд, мы тоже участвуем.
- Многие региональные операторы считают, что затраты на выставки высокие, а отдача не всегда адекватна. Вы согласны?
- Они зря так думают. Наши сотрудники приезжают с выставок выжатые, как лимоны, потому что общаться приходится активно, вопросов задают очень много. Когда я езжу сама, то обязательно читаю семинары об особенностях продаж наших туров, потому что информации на сайте и в каталоге кому-то может быть недостаточно. На стенд приходят партнеры, индивидуальные туристы, иногда мы даже что-то продаем.
Я не могу сказать, какой способ продвижения сейчас самый эффективный. Важно работать, накапливать опыт, укреплять авторитет. У нас, кстати, очень много постоянных клиентов. Побывали они, например, в круизе по Енисею, а потом спрашивают: «Что у вас еще интересного есть?» В следующий раз отправляются на Обь-Енисейский канал или в какой-то другой тур. Мы, в свою очередь, стараемся постоянно придумывать что-то новое. Да, нам, как предприятию, которое не стоит на месте, не всегда хватает оборотных средств на развитие. Но идеи есть всегда.
- Сегодня, кажется, внимание властей к региональному туризму несколько активизировалось. Что происходит в Красноярском крае?
- Скажу честно, что почти не слежу за тем, что делается вокруг – за другими операторами и их программами, за нашим отраслевым министерством и его мероприятиями. Я не в курсе, какие новые программы приняты, какие стратегии. К обсуждению всего этого нас практически не привлекают. Как-то меня пригласили, но вопросы задавали настолько нелепые, что я извинилась и не стала участвовать. К сожалению, в кругу тех, кто занимается сегодня развитием туризма, много некомпетентности, а порой даже глупости...
Вот сейчас наше министерство культуры собирается разработать маршрут по Енисейску. Постойте, но что там разрабатывать, если все уже давно создано и работает? Говорят: нет, мы сделаем свое. Это все равно, что министерство сейчас разработает рецепт борща, а потом прикажет поварам, чтобы они варили только так. Я больше чем уверена, что любой повар скажет: министры, ешьте-ка вы свой борщ сами, а я как-нибудь без вас определюсь. То же самое с туроператорами: туры должны создавать профессионалы, а не теоретики в кабинетах. Задача министерств, на мой взгляд, заключается в том, чтобы взаимодействовать со специалистами, которые работают в отрасли, участвовать в федеральных программах для получения средств на развитие инфраструктуры, разрабатывать – совместно с профессионалами – актуальные законы и положения. В некоторых вопросах, я считаю, наш регион отстал. Алтайский край, Иркутская область, Бурятия и другие давно участвуют в таких программах, а Красноярский край – как белое пятно или черная дыра. А потенциал при этом уникальный, не хуже, чем на Алтае.
Анна Вальцева, RATA-news