Дмитрий Богданов: «Пандемия может изменить отношение россиян к своему здоровью»
Санаторно-курортная отрасль сталкивается сейчас c теми же самыми проблемами, что и вся индустрия гостеприимства: закрытие здравниц, запрет или ограничение передвижения, резкое падение доходов и перспектива затяжного кризиса. При том что до пандемии отрасль росла значительно быстрее, чем экономика в целом: по данным Росстата, ее доходы увеличились со 113,9 млрд руб. в 2014 г. до 154 млрд руб. в 2018 г.
Несмотря на вызванное коронавирусом драматичное падение, в долгосрочной перспективе оно может сыграть отрасли на руку, уверен генеральный директор сочинского санатория «Знание» Дмитрий Богданов. Об этом он рассказал в интервью «Ведомостям», которое мы публикуем с сокращениями.
– Что у вас сейчас происходит?
– В Краснодарском крае действует жесткий карантин. Все, конечно, в шоке.
Остановлено практически все, людей штрафуют за выход на улицу. За неделю четыре раза меняли формат пропусков для транспорта. Люди ездят снова, снова и снова, потому что пропуска нужно получать только лично. Так что у нас весело.
– Сколько у вас осталось гостей, какими получились выручка и загрузка относительно марта 2019 года?
– 31 марта у нас оставалось 430 гостей – это примерно 70% от полной загрузки, в выходные – 147 человек. На 7 апреля в санатории осталось 58 гостей, а обычно в это время бывает до 850 человек. Падение выручки катастрофическое. Общий убыток за март-апрель- май ожидаем в районе 100 млн рублей. Представьте, сколько людей реально не получат денег в Сочи и других городах! Мы последние лет 5-6 были одним из самых востребованных объектов в стране, у нас большая глубина продаж – до года вперед и выше, что сейчас нам здорово помогло. У нас высокая загрузка круглый год и, в принципе, нет низкого сезона. Сейчас мы переносим путевки конца марта и апреля-мая, это задача колоссальной сложности.
– Люди соглашаются переносить?
– В подавляющем большинстве – да. Это тоже результат нашей многолетней работы. Обычно санатории и отели гнались за продажами любой ценой. А я, будучи специалистом по вопросам антикризисного управления и развития бизнеса, всегда ратовал за то, чтобы создавать сообщества. Зачем мы в целом нужны нашим клиентам и партнерам? Не только купить путевку на одну поездку, а быть рядом всегда, потому что многим из них нужно каждый год выезжать в хороший санаторий, для них это важно. Поэтому сейчас в 99,9% случаев мы находим решения по переносу путевок без истерик, без угроз и проч.
– Какую загрузку прогнозируете на июнь?
– Где-то в районе 80%.
– На обывательский взгляд, санатории подходят для размещения в них больных/медперсонала, если количество заболевших в крае будет расти. Обращались к вам власти с подобными запросами – принять больных/врачей при обострении пандемии? Насколько идея размещать больных в пансионатах и санаториях в целом жизнеспособна?
– Это очень здравая идея. Но тут лучше начать с того, что примерно из 1800 российских санаториев в собственности государства порядка 700. Это достаточно мощный резерв, где без проблем можно организовать обсерваторы, места, где проходят лечение заболевшие или люди с подозрением.
– Но если заглядывать чуть дальше, то возникает вопрос: а получится потом продолжать использовать гостиницу? Захотят ли люди жить в отеле после инфекционных больных? Вы не думаете, что для части гостей это станет поводом для сомнений?
– Нет. Я уверен, во-первых, что ничего страшного с помещениями не случится. И в целом не думаю, что такие опасения возникнут у большого числа людей.
Даже наоборот: ситуация с коронавирусом в стратегическом плане, лет на 5-10 вперед, санаториям может оказаться на пользу. Сейчас в России в санатории в течение года выбирается порядка 3% населения. Хотя ездить стоило бы каждому. Такие «техосмотры» в интересах не только самих людей, но и государства. Профилактический подход способен кардинально улучшить не только продолжительность жизни, но и, самое главное, ее качество.
– Ростуризм и Минэкономразвития демонстрируют готовность помочь отрасли? Пока создается впечатление, что федеральная власть продвигает свои меры поддержки, не включая туда те решения, которые предлагают сами участники индустрии.
– Тут несколько аспектов. Первый: среди чиновников на уровне министров и замминистра почти нет людей с опытом работы в реальной сфере. Что в результате? В результате мы видим много документов, не отвечающих реальной ситуации. Например, наш бизнес – это очень сезонная сфера. А председатель комитета Госдумы говорит, что нужно вернуть все деньги, полученные по предоплате. И вся отрасль спрашивает: «А как мы это сделаем?» И нас тут же спрашивают: «Вы что, всё потратили?» Да, потратили, потому что отрасль зимой в минусе. И предоплаты идут на то, чтобы выплатить зарплату, заплатить налоги за прошлый год. Экономика этого бизнеса именно так и устроена. Но чиновники этого не понимают. О каком принятии эффективных решений в таком случае можно говорить?
Второе. Ключевая проблема всего российского общества – это массовое отсутствие навыка и умения работать с целями. Когда у государства и у бизнеса цели разные, разумеется, никакое взаимодействие между ними по определению не может быть эффективным. А сейчас цели разные, они не согласованы. Пока мы не научимся правильно работать с целями, среднесрочными, краткосрочными, не научимся согласовывать с ресурсами или с целями наших партнеров, то мы все обречены на вопиющую неэффективность.
– Чем все же это закончится для отрасли? Государство услышит бизнес? Или будет, как обычно, – государство отдельно, бизнес сам по себе?
– Определенные решения по поддержке приняты будут. В подавляющем большинстве случаев эти решения окажутся не сильно востребованы и не очень эффективны. Ну или не так эффективны, как хотелось бы бизнесу. Процентов 80 бизнеса никакой серьезной поддержки, наверное, не ощутит. Такой уж я оптимист.
- Гостиничная индустрия в России за последние годы изменилась принципиально, особенно в крупных городах. Как изменилась санаторно-курортная отрасль?
– Возьмем цифры. Пока готовы за девять месяцев прошлого года, но они очень легко экстраполируются на год. У нас в стране примерно 35 000 гостиниц. Общая выручка за девять месяцев прошлого года – порядка 200 млрд рублей. При этом в России санаториев примерно 1800, а их выручка за девять месяцев прошлого года – 100 млрд руб. То есть по числу санаториев меньше в 20 раз, а выручка меньше всего в 2 раза. По факту процент загрузки, выручка в год на номер и т. д. у санаториев гораздо круче, чем в целом по гостиничному рынку. Конечно, есть разные примеры, в отрасли высокий уровень государственного участия, но сфера очень конкурентна в мировом масштабе. Просто пока не умеем ее красиво упаковать и грамотно продвинуть на рынке.
Сейчас модно говорить о медицинском туризме. Но потенциал экспорта санкур-услуг колоссальный, это может быть мощный источник валютных поступлений. Санатории для страны могут быть классным, хорошим проектом.
– Что нужно делать, чтобы раскрыть потенциал, о котором вы говорите?
– Три ключевых направления. Первое – реконструкция разной глубины уже действующих санаториев. Второе – строительство медицинских центров на уже действующих курортах и при отелях. Как в Сочи, например. Многие отели посмотрели на наш пример и открыли у себя санатории. Тот же курорт «Роза Хутор» в горах построил отдельный санаторий «Роза спрингс». Отель «Бридж резорт» открыл роскошный медцентр и получил лицензию на санаторно-курортную деятельность. Комплекс «Имеретинский» пригласил себе в партнеры клинику «Ингосстраха», создал отдельное предприятие «Санаторий Имеретинский».
То есть в Сочи все ключевые отели начали создавать у себя медицинские центры и получать соответствующие лицензии. Поэтому первое – реконструкция, второе – открытие медцентров на курортах и при отелях. И третий пункт – нужно строить санатории с нуля. Это недешевое удовольствие и непростое дело. Это длинные деньги, от 15 лет и выше. Но однозначно государству есть смысл этим заниматься. Можно на государственном уровне подталкивать крупные корпорации, крупный капитал к строительству новых хороших объектов. Причем строить можно не только единичные санатории, а целые сети. Что в свое время делал Советский Союз – санатории «Центрсоюз», «Шахтер», «Металлург», которые открывались в разных местах. И это очень правильно, потому что людям нужны разные природные и лечебные факторы.
– География строительства новых здравниц ограничена традиционными направлениями или можно открывать везде?
– Я часто рассказываю людям, что санкур-комплекс Тюменской области гораздо мощнее, чем Белокуриха. Все удивляются, когда это слышат, но это так! Алтай – раскрученный, но на самом деле Тюмень сильнее, потому что там целебные источники. «Лопатят» по деньгам в сфере санкура они несравнимо больше. Практически в каждом некурортном регионе России должны быть 2-3 крепкие «трешки» и 1-2 хороших санатория 4*. Спрос растет и будет расти.
Полностью читайте интервью здесь.