Как в России появился туристический налог
Госдума 9 июля приняла во втором чтении подготовленный Министерством финансов законопроект, который предусматривает изменения в первую и вторую части Налогового кодекса (НК). Проект включает в себя также главу 331, предусматривающую введение туристического налога с доходов от оказания гостиничных услуг объектами, входящими в реестр классифицированных средств размещения.
В 2025 году ставка налога заявлена в размере 1% с последующим увеличением до максимальных 5% в 2029 году. Правом вводить и регулировать ставку наделяются субъекты РФ. Таким образом, действующий сейчас в некоторых регионах страны курортный сбор заменяется отраслевым налогом, который, по мнению участников рынка, может значительно увеличить фискальную нагрузку на легальный гостиничный бизнес.
На этом фоне примечателен сам путь, пройденный законодателями от курортного сбора к введению турналога. В 2016 году проект закона об эксперименте по введению курортного сбора, подготовленный тогдашним Министерством по делам Северного Кавказа, стал предметом острой дискуссии, в которой Минкавказа поддерживали, прежде всего, Министерство финансов и комитет по бюджету и налогам Госдумы, а оппонентами выступали РСПП, РСТ, РГА, ФНПР. В итоге большинство предложений бизнеса нашли отражение в принятом федеральном законе, и это способствовало постепенному распространению эксперимента среди участвующих в нем регионах, а также неспешному повышению ставок сбора.
Со временем те же акторы со стороны финансового блока исполнительной и представительной власти предприняли попытки трансформировать курортный сбор с внесением его в НК. Первая попытка относится к 2019 году, когда Минфин опубликовал соответствующий законопроект, предусматривающий введение гостиничного сбора вместо курортного. А в 2020 году предложил уже ввести новый налог на оказание гостиничных услуг в размере до 3% с доходов от оказания услуг размещения в гостиницах и санаториях. Тогда против этих инициатив выступили РСПП, РСТ, РГА, также Общественная палата. Это дало свои результаты, принятие закона удалось предотвратить.
На нынешнем этапе события развивались иначе. 23 мая 2024 года в Госдуме прошли слушания по совершенствованию налогового законодательства. Глава Минфина Антон Силуанов сообщил, что в числе других налоговых новшеств рассматривается возможность преобразования курортного сбора в туристический налог.
Уже 27 мая РСТ обратился с письмом к заместителю министра финансов Алексею Сазанову с предложением включить представителей туриндустрии в обсуждение предлагаемой к разработке главы НК. Ответа тогда не последовало. Но и статьи о туристическом налоге в законопроекте, рассмотренном Госдумой в первом чтении 20 июня, еще не было.
Правда, уже на следующий день, 21 июня, Минэкономразвития провело встречу с участием РСТ и представителей гостиничных сетей и предложило свой вариант преобразования курортного сбора в туристический с 2025 года.
В публикации об этой встрече Минэкономразвития указало, что поступления от туристического сбора будут направляться «только на создание, ремонт, реконструкцию объектов туристической инфраструктуры и туристического показа». Кроме того, сам туристический сбор предлагалось начислять из расчета 6 тыс. рублей на номер в коллективных средствах размещения по итогам каждого квартала. Соответствующие поправки в Налоговый и Бюджетный кодекс Минэкономразвития планировало внести на рассмотрение Минфина на следующей неделе.
Однако уже меньше чем через неделю, 26 июня, на совещании комиссии по законодательной деятельности в правительстве рассматривался законопроект изменений в НК, который включал главу о введении не турсбора, а турналога в процентном отношении с доходов от оказания услуг размещения. На этот законопроект к заседанию поступило заключение РСПП, в котором указывалось, что, в отличие от курортного сбора, туристический налог не предполагает целевого использования полученных средств на развитие инфраструктуры отдыха. Он не распространяется на доходы от краткосрочной аренды объектов жилого фонд и апартаментов, что еще больше снижает конкурентоспособность легальных классифицированных гостиниц по сравнению с частным сектором, не говоря уже об увеличении фискальной нагрузки на индустрию гостеприимства.
Тогда же, 26 июня, в РСТ поступило письмо от Минфина, в котором говорилось, что союз может работать с турналогом на площадке Госдумы при подготовке законопроекта ко второму чтению.
29 июня РСТ направил письма с изложением своей позиции, которая подкреплялась данными официальной статистики и расчетами, председателю правительства РФ Михаилу Мишустину, председателю Госдумы Вячеславу Володину, председателю комитета Госдумы по бюджету и налогам Андрею Макарову, председателю комитета Госдумы по туризму и развитию туристической инфраструктуры Сангаджи Тарбаеву, и.о. секретаря Генсовета «Единой России», полномочному представителю президента РФ Владимиру Якушеву, заместителю руководителя администрации президента РФ Максиму Орешкину.
В Госдуму законопроект поступил 5 июля в версии, изначально предложенной Минфином, без учета замечаний и предложений РСПП и РСТ. Уже 9 июля он был рассмотрен во втором чтении и принят единогласно. Никакого диалога с бизнесом на этапе подготовки ко второму чтению в профильном комитете Госдумы уже не происходило, равно как и по линии Минфина до этого момента.
На руку авторам туристического налога сыграло также то, что соответствующая глава о турналоге, появившаяся в последний момент, была «утоплена» в 150-страничном пакете законодательных инициатив в разных других сферах экономической деятельности. К вопросу о последствиях введения этого налога для гостиничного бизнеса мы еще вернемся.
Светлана Ставцева
